О лихоимстве и о завете умирающих, и како демон демону о тщете единыя души смеяся, и како старый уча, яко может во единыя место четырх обрести. Учитель некий и великий рачитель о людском спасении, не хотя, яко пастырь, да овцы паствы его обратившися из волка ядовита не пожирали братию свою лихоимством и мздоимством и за се дабы не пришли за зверми геенскими в вечную погибель, зелным умилением и благонравием нача учити, колико зло и злоносно богу обида братии, еже есть мздоимание и лихоимание, и кто вещи набытия лихоимством удержал, не отдав их же обиде, от мук нестерпимых вечных никако же избавлен быти может. Един же от таковых, прежде никия проповеди и учения слыша, прииде на проповедь сию и учение услыша сие, нимало одержася, из храма изыде и сведая себе такова в страх смерти и осуждения вечнаго прииде, нача убодатися совестию и сердечно воздыхати, како от проклятаго лихоимания и обиды многое собрав стяжание, и что с сим творити не ведяше. По воли бога, не хотящаго никому же погибнути, впаде человек той в болезнь велию и видех себе близ смерти посла ко оному учителю, да посетит его и раны греховныя покаянием пластыря да исцелит. И егда иерей прииде, исповедася пред ним з зелным умилением и поведа, яко все стяжание его, — и зело его премного, — села и домовыя вещи — от лихоимания. «Сего ради печалую, рече, пред тобой — отцем моим и прошу совета, како убегу от приходящего гнева и что, рече, сотворю с таковым имением», и о сем скораго ответа желая. Но учитель премудрый, ведая, иже в делах тяжких поспешливое не твердо, в себе самом мног час располагая, кий разум на вопрос его подати. Болящий же сие коснение учителя видех, рече: «Чесого, отче, боишися? И о сем сумнишися? Твое — еже повелети ми, мое же еже прияти и послушати. Молю, елико веси ко избавлению души моея, повели и сотворю, аще и зело тяжчайшее». Толикое усердное рачение о спасении человека того видев, учитель рече: «Иного пути спасения твоего не обретох, точию да обрящеши вернейших приятелей четырех, сим все имение твое вручив, завещай о господе, да по смерти твоей растрошают е и их же еси обидел, оскорбил, онеправдовал — да возвратят праведно. Ты же, аще и не умреши, буди о Христе, яко убогий проситель, повели себе вписати в витателницу убогих и буди доволен от подающих милостыню». Болный же совет избавления своего с радостию прия, отречеся имения своего, не точию по смерти тако о нем сотворити, но аще и жив будет, призва от присных своих четырех, мня над иных вернейших, все содержание свое сим вручи, завеща пред богом, да раздадут праведно обидимым от него, и себе положи завет, яко аще ко здравию приидет, никако же таковым грехом оскорбити бога и тако в витателницу между убогих вселитися. Священник же и пастырь его, поучив его и утвердив в благопостоянном помысле, отиде. И в пришедшую же нощь учитель он видит таковое видение: в подобии младаго века и взора проклятый диавол показася, и видит зело горко плачюща его о отрекшемся злаго имения и емшемся о спасении души. И другаго такожде видит стара демона и веема седа, младому оному смеющася. Учитель же оный, видев сие, зело удивися и слышит: старый младому рече: «Глупче неразумный, о чем плачеши?» Младый же отвеща: «Како ми не плакати? Сего злаго человека чрез многа лета имех в моей воли и во всяком послушании, и егда же хотел уже его на вечныя муки похитити, и се видиши, яко ныне лишихся его. Что же реку или отвещаю, егда возвращуся ко оному. иже мя посла, дабы человека того о погибели и осуждении попечение имел, и како и с чим явлюся лицу его?» И старейший демон, слышав сие, рече: «Еще вижду в старых вящий промысл, аще вижду умение над младым лучшее имут. И чему сниспадаеши, бедный, и како недоумеваешися? Радоватися было подобало паче, а не плакати, понеже не в лишение впал еси, но в вящьшее приобретение. Аз тя научю, сице твори: забеги к ексекутором его, сиречь прикащиком, и под сих сети твоя подмечи разумно и зажени, яко пудливую рыбу, вложи в них охоту, распали люблением к тому имению, и не допущай раздати, но во своя обратити, и тако щасливо замениши вместо единыя души четыре в погибель приобрящеши. И се да веси, яко таковии, иже строительми чюжих имений вменяются, не точию нами подущаеми, но от своего желания и лакомства побеждаеми размышляют глаголюще: чесого ради оным раздати? Не силою у них взято. Но отдадим сия сродником и ближним в роде нашем. Но и сами мы ко оному иных ближайший; кольми же паче, егда ты подпадеши, ничто же размышляя, к своему имению сии притяжут, аще ли же и не притяжут, то многое в том лукавство покажут, им же повелено отдати, — по части уделят. И егда сие сотвориши, тогда с радостию ко князю нашему возвратишися, — за едину душу четыре приобрящещи и на вечное осуждение приведешь, ибо таковии о сем не вменяют греха и не каются». И сие старый ко младому егда изрече, младый же повалися к ногам стараго, челом бия и приветуя за учение. И тако духовом злобы гадающим между собою и изчезнувшим. Учитель же оный изрядный, видяй сие и слыша, всю нощь пред богом припадая моляся со многими слезами, да избавит нас яко человеколюбец от сетей вражиих. И по славословии утреннем призва оных ексекуторов, приимших раздати имение, все, еже виде и слыша, со многими слезами исповеда и сих всех слышащих доволно уча и наказуя, да остерегают себе и к чюжему тернию прикасатися руками да престанут, да вовеки не погибнут. Боляй же оный, отдавый имение, в совершенном покаянии преставися, и оному же учителю извещенно, яко прия небесное царствие. Завет же приимшии о расправлении имения его праведно ли расправиша и по смерти в кую часть поидоша — о сем не известися, понеже до оных учитель оный преставися. Но се вем, яко извествуяй нам бог, да не погибнут, приневоли демонов гадати о злых сих между собою, да узрят же и внемлют заветы от умирающих или от здравых что в благотворениих приемлющих, да чюжих ради имений коснувшися им или не растропно растрошающи не погубят своя души погибелию вечною и да не продадут на суетная сия и скоро преходящая живот вечный.

Wielkie Zwierciadło Przykładów [ed. Kraków, 1621], Testament, I.

• conseiladviceRatconsejoconsiglio
• UsurierUsurerWuchererUsureroUsuraio
• PrédicateurPreacherPredigerPredicadorPredicatore
• testamenttestamentTestamenttestamentotestamento
• DémonDemonDämonDemonioDemone
• AvariceAvariceHabsuchtAvariciaAvarizia
• restitutionrestitutionRückgaberestituciónrestituzione
• repentirrepentanceReuearrepentimientopentimento

Tubach Frederic C., 1969. Index exemplorum. A Handbook of medieval religious tales, Helsinki.:

• #1933 : Executors, dishonest. Three dishonest men are made executors. One of them, a clerk, tells his two lay colleagues that almsgiving will not make the dead man happier whether he be in heaven or in hell; the), then divide his estate among themselves. (Var.: The executors come to a bad end. Var.: A dying man leaves one third of his goods to his three executors to spend for the good of his soul; they meet on the anniversary of his death and two of them, who are priests, recount the masses they have sung, while the third, a provost, dances.) (See also: 5043). H279 # 7, H282 # 34, H310 # 35, H311 # 36, H320 # 22, cf. H389 # 271, H497 # 234, H637 # 119, Lib. Ex. # 136.– Arnould, Péchés, p. 121 # 7; p. 153 # 34. (© Frederic C. Tubach)
• #5043 : Usurer invokes punishments. A dying usurer invokes on his executors the particular punishment that each most dreads (as a penalty for breach of trust). All the penalties are incurred. (See also: 1933). H389 # 271 (Spec. Laic.), H419 # 59, H472 # 8, H635 # 101. (© Frederic C. Tubach)